Ночная жизнь Краснодара: клоака в центре столицы

Криминальная хроника

Пятница. 22.00. Я на месте. На самом деле это время считается как бы детским. Разгул начинается ближе к полуночи и длится до шести-семи утра, но в это, так сказать, детское время накануне выходных улица Красноармейская не пустует. Молодежь подтягивается к более дешевым заведениям, люди постарше направляются в «Амстердам-бар» («Амбар») и клуб «Сержант Пеппер».

Накануне мне рассказали о нескольких преступлениях, раскрытых совместно с полицейскими. Однажды патруль обратил внимание на парня, который нес что-то под полой куртки. На вопрос, что он несет, молодой человек показал дамскую сумочку, объяснив, что, дескать, это вещь его подруги, которая сидит в одном из питейных заведений. Патруль связался с администрацией «Амбара» и попросил узнать, не пропадала ли у кого сумочка. Как выяснилось, парень украл сумку и пытался скрыться.

Был случай, когда лица «кавказской национальности» окружили юношу и пытались перевести деньги с его банковской карты на свою кредитку. Любителей поживиться за чужой счет взяли с поличным, доставили в отделение полиции. Один из злоумышленников уже осужден и вот-вот отправится в места не столь отдаленные.

В декабре прошлого года в этом квартале задержали вооруженного человека, едва не начавшего стрелять. Казаки и полицейские увидели драку. Любителей помахать кулаками растащили. Один из них открыл багажник машины и вытащил оттуда пистолет. Дружинник Екатеринодарского районного казачьего общества Владимир Кощавцев, имевший опыт работы в спецподразделении, не растерялся, обезоружил пьяного мужчину. Как после выяснилось, в боевом пистолете было три патрона. Если бы не смелый поступок казака, могла пролиться кровь.

В 2016 году возле «Амбара» в ходе драки между двумя компаниями был убит молодой человек, второго пострадавшего с ранениями доставили в больницу.

Против лома есть прием

…Пока на улице относительно спокойно, если не брать в расчет громкую музыку, раздающуюся из увеселительных заведений и автомобилей (почему-то каждый водитель считает своим долгом врубить музыку как можно громче), беседую с казаком Сергеем Костроминым. В дружине он с первого дня. За пять с лишним лет много чего довелось увидеть, особенно в «квартале красных фонарей».

 Приходилось оказывать первую помощь потерпевшим. Люди напивались до такой степени, что падали, ударяясь головой об асфальт. Приходилось делать массаж сердца и предпринимать определенные реанимационные действия, а затем вызывать «скорую помощь». Нередко оказывали содействие сотрудникам полиции в задержании буянов. Массовые столкновения бывают редко. В основном драки случаются с лицами «кавказской национальности», которые ведут себя вызывающе. Как правило, доставляем их в участок, и там с ними разбираются сотрудники полиции.

Реакция на казачью форму, в сущности, положительная. Подвыпивший народ интересуется, на основании чего казаки несут дежурство. Поэтому занятия по изучению нормативно-правовой базы, которые проводятся с дружиной, не лишние.

— Бывает, что люди явно неадекватные пытаются задавать какие-то вопросы. В этом случае главное — не спровоцировать пьяного человека. Тут нужно проявить вежливость. В таком случае агрессия гасится на корню и завязывается диалог. В итоге человек мило улыбается и спокойно садится в такси, — рассказывает Сергей Костромин.

…То и дело к Сергею подходят молодые люди, девушки, здороваются, интересуются, как дела.

— За пять лет я тут примелькался, поэтому появилось немало знакомых. Часто приходится объяснять водителям, как им проехать, где можно припарковаться.

По закону казак-дружинник самостоятельно имеет право лишь сделать замечание. Силу он может проявить только в случае угрозы его жизни, окружающих и сотрудников полиции, с которыми несет службу. Но и в этой ситуации сначала казак говорит: если пьяный человек не прекратит вести себя неподобающим образом, к нему будет применена сила.

Обычно мы даем человеку 20–30 секунд, чтобы до него дошли слова. Если не реагирует, тогда специальным щадящим приемом заводим руку за спину, далее в дело вступает сотрудник полиции. О каждом подобном случае мы докладываем Андрею Соловьеву — командиру округа.

…Чем ближе к полуночи, тем больше народа. Молодежь, явно поддавшая, громко разговаривает, причем исключительно матом. Похоже, юноши и девушки по-другому общаться не могут, считая, что это нормально. По сути, это можно квалифицировать как мелкое хулиганство. Согласно Кодексу об административных правонарушениях подобное поведение влечет за собой наложение штрафа в размере от пятисот до одной тысячи рублей или арест на срок до пятнадцати суток. Но чтобы применить эту норму, нужно практически всех задержать. Естественно, двум казакам и полицейским это не под силу, поэтому им приходится закрывать глаза на подобное поведение молодых людей.

В толпе ходят девушки, которым явно еще не исполнилось 18 лет. Спросил у стайки девиц: «Вы не боитесь здесь ходить в такое позднее время?». Ответ меня обескуражил: мы же находимся в центре города, чего нам бояться? До них не доходит, что любую из них могут затащить в машину и сделать что угодно. Тем более на улице немало автомобилей с джигитами, как местными, так и приезжими.

Водка льется рекой

…К Сергею подошел охранник «Уни-пиццы» с просьбой разобраться с пьяной вдрызг девушкой. Картина крайне неприглядная. На просьбу предъявить паспорт она пытается что-то искать в сумочке, вывалив ее содержимое на лавочку. На просьбу Сергея пройти для разбирательства пьяная девица задает стрекача, но не тут-то было. Дальнейшие разборки проходят в уголке между двумя зданиями.

— Сколько нужно дать денег, чтобы ты меня отпустил? — обращается девушка к Сергею.

— Мне ваши деньги не нужны, дайте лучше телефон родителей.

Александра, так ее зовут, говорит, что ее мама сейчас находится в больнице, сама она живет у бабушки в Анапе, паспорт с собой не взяла.

— Что пили?

— Водку, — отвечает пьяная девушка.

К нам подходят два парня, один из которых якобы ее двоюродный брат, и просят отпустить Сашу с ними.

Сергей Костромин объясняет, что может отдать ее только родителям. Начинаются долгие уговоры, дескать, ребята готовы проехать вместе с Сергеем и полицейским до дома, где девушка остановилась. Пьяная девушка горячо их поддерживает. Эта катавасия длится около часа. Заканчивается все вызовом инспектора по делам несовершеннолетних. Пока мы его ждали, приключилось очередное ЧП. Пьяная девушка, выходя из кафе, упала и повредила ногу. Сергей звонит в «скорую помощь», на другом конце провода не горят желанием выслать машину.

— Со мной рядом сотрудники полиции. Я передам им трубку, и вы подтвердите, что на вызов не приедете. Это будет зафиксировано в протоколе.

Собеседник Сергея сдается, бросив: «Ожидайте». Забегая вперед, отмечу: «скорая помощь» приехала минут через 50 после вызова. Не дай бог, случись что — так и отдашь концы в ожидании медиков на колесах.

Сергей быстро сбегал в кафе, взял там стакан со льдом и приложил к ноге пострадавшей.

— Похоже, вывих или сильный ушиб, — со знанием дела констатирует казак.

Идем, сопровождая то и дело спотыкающуюся Сашу, к месту, где стоит инспектор. На просьбу назвать фамилию девушка называет одну. По базе данных она не проходит. Тогда она называет другую. Пока капитан полиции пытается выяснить данные, Саша начинает истерить, то и дело вставляя нецензурные словечки.

— Какого… вы меня держите?! Я живу в демократической стране! Где мой адвокат? Без адвоката я вам ничего не скажу!!!

Инспектор объясняет: сейчас приедем в дежурную часть, там будет вам адвокат! В ответ — мат, слезы и сопли.

Похоже, у инспектора сдают нервы (прекрасно его понимаю), и он с металлом в голосе бросает: «Будешь истерить — вызову психушку!». В ответ — очередная порция мата и слез.

В общем, Сашу увезли в полицию, где она продолжала закатывать истерику.

Кто наведет порядок?

…Два часа ночи. По Красноармейской шастают толпы пьяных. Музыка из машин грохочет так, что, стоя в метре друг от друга, приходится чуть ли не кричать, чтобы что-то сказать собеседнику. Бедные жители соседних домов! Как они умудряются уснуть под дикую какофонию?..

По рации звучит вызов: «Кража в клубе «Сержант Пеппер». Молодая пара пошла танцевать, а в это время кто-то украл женскую сумочку, лежащую на стуле.

Пока ждем следственную группу, наблюдаю такую картину. Группа юношей разложила на багажнике машины выпивку и закуску, практически перегородив проезжую часть. На возмущенные крики и гудки клаксонов один из них заявляет: «Что, не видишь — люди отдыхают!». В конце концов бар на колесах проезжает чуть вперед, освобождая дорогу. По идее, этих «отдыхающих» нужно задержать, но под силу ли это наряду в составе четверых казаков и полицейских, которых, к слову, никто не освобождал от несения службы на посту? Тут нужна группа ОМОН. Уж они-то смогли бы доходчиво объяснить, где можно отдыхать.

Следующее сообщение: на углу Карасунской и Красноармейской массовая драка. Пока мы туда добрались, драчуны, завидев проблесковые маячки машины ДПС, разбежались.

И так всю ночь!

Под утро, по словам казаков и полицейских, выходят «зомби» — упившиеся, почти ничего не соображающие люди — и еле-еле влезают в такси. В течение ночи улица превращается в клоаку. Повсюду валяются окурки, бутылки и другой бытовой мусор. Пьяная молодежь устраивает танцы на проезжей части. Вакханалия происходит три дня в неделю: в пятницу, субботу и воскресенье.

Спрашивается, куда смотрят власти? Где рейдовые группы, следящие за соблюдением «детского» закона? Почему правоохранители смотрят сквозь пальцы на массовые административные правонарушения, зная, что наряд полицейских и казаков не в силах справиться с сотнями пьяных, сквернословов, другими нарушителями? Неужели нужно дождаться массовой резни и только потом принимать меры, посыпая голову пеплом?

На  взгляд, нужно закрыть въезд на улицу «красных фонарей» с десяти часов ночи до шести утра. Выставить усиленный наряд ППС, организовать систематические рейды по выявлению несовершеннолетних. А лучше закрыть все эти питейные заведения в центре Краснодара!