Обратная сторона рекордного урожая: сколько нам нужно зерна?

34 млн тонн зерна останутся на складах и элеваторах

На низких закупочных ценах в стране сказались два фактора. Во-первых, собран рекордный за всю историю России урожай — 130 миллионов тонн (в весе после доработки), в том числе 88 миллионов тонн пшеницы. А во-вторых — падение спроса на зерновые культуры по причине продолжающегося неконтролируемого сброса крупного рогатого скота.

По словам министра сельского хозяйства РФ Александра Ткачева, наши потребности на сегодня таковы. На продовольственные цели (с учетом кондитерских изделий) достаточно 20 миллионов тонн зерна. Еще 40 миллионов потребуется для производства комбикормов. На семена (включая страховой запас) уйдет в пределах 10 миллионов. С учетом того, что переходящий остаток зерновых с прошлого года составил 21 миллион тонн, надо думать, как отправить на экспорт 80 миллионов тонн сырья.

Эксперты предполагают, что в лучшем случае до будущего урожая удастся продать за рубеж 46 миллионов тонн, а нереализованные 34 миллиона останутся на складах и элеваторах.

Получается так, что мы сейчас не знаем, куда девать пшеницу и кукурузу. А министерство сельского хозяйства ставит задачу выходить на валовые сборы в 150 миллионов. Какого лазаря тогда будем петь?

Что делать?

Впрочем, в аграрном ведомстве есть ряд проектов по выходу из создавшейся ситуации. Усиленными темпами идет реконструкция портового хозяйства, что увеличит перевалку грузов. Строятся крупные хранилища. В общей сложности, согласно приказу Минсельхоза РФ, их общая вместимость составит в пределах 44–54 миллионов тонн зерна. Нарабатывается база клиентуры. Среди новых покупателей российской пшеницы значатся Лаос, Бангладеш, Индонезия, Колумбия, Мексика, Нигерия. И список этот можно продолжить.

В то же время у идеи наращивания экспортного потенциала есть много противников, которые, в общем-то, правильно предостерегают не в меру ретивых стратегов: не следует пока наращивать валовые объемы производства зерновых, поскольку это еще сильнее ударит по экономике сельхозпредприятий, прежде всего — по крестьянско-фермерским хозяйствам, для которых деньги, полученные от продажи растениеводческой продукции, являются основным средством для выживания, ибо животноводством они практически не занимаются.

Тем временем землю нужно засевать

А пока идут дискуссии и дебаты, землю-то надо засевать. Кубань, как и планировалось, отвела под озимый клин свыше 1,6 миллиона гектаров пашни. Каково же состояние посевов?

Как считает заведующая отделом селекции и семеноводства пшеницы и тритикале Национального центра зерна имени Лукьяненко академик РАН Людмила Беспалова, развитие озимых вызывает удовлетворение, они выглядят гораздо лучше, чем в прошлом году.

Отсеялись аграрии в основном вовремя. Практически до 20 ноября на Кубани стояла хорошая, теплая погода. В отдельные дни термометр показывал плюс 16–18, а в среднем температура оказалась в пределах 10 градусов, что хорошо для общего развития и кущения растений.

— Если осенью озимые раскустились — мы счастливы, — заметила Людмила Беспалова. — Значит, зимой можно не опасаться, что посевы вымерзнут.

Порода не та: сорта-дворняжки не нужны 

Академик довольна тем, как у нас идет сортообновление и сортосмена. Но случается, что руководители высказывают претензии. Все бы ничего, но порой они сами не знают, чего хотят. Вот какой случай вспомнила Людмила Беспалова.

На недавнем совещании, прошедшем в двадцатых числах ноября на северо-востоке края, один из директоров привел образное сравнение. Дескать, есть породистая собака, а есть дворняжка. Обе лают. Для первой нужно запас лекарств иметь, корма дорогостоящие покупать. Вторая же объедками со стола довольствуется. Разницы в пользе, мол, никакой, а расходы разные. И вывод оригинальный сделал человек: нам нужны сорта-дворняжки.

Людмила Беспалова спорить не стала, сказав лишь, что после скудной еды со стола можно быстро ноги протянуть. А если серьезно, то таких сортов — посеял-убрал — уже давно нет. Новые технологии, интенсификация производства требуют затрат. Но в любом случае ученые готовы каждому сельхозпредприятию, исходя из его финансовых возможностей, подобрать такие сорта пшеницы, которые при минимальных вложениях дадут вполне нормальный урожай, причем с невысокой себестоимостью.

Трудный урожай

Говоря в целом о том, каким трудом урожай дается, можно только удивляться разбросу цен. В среднем по Кубани в 2017 году тонна пшеницы обошлась сельхозпроизводителям в 5500 рублей. Это прежде всего у тех, у кого внутрихозяйственные (читай — лишние) затраты превысили 25–30 процентов. Но есть и примеры иного рода.

В племзаводе «Дружба» Калининского района, где директором Алексей Сидюков, себестоимость производства озимой пшеницы не превышает 4270 рублей, и по сути дела достигнута 100-процентная рентабельность. Сказалось многое: преимущественно элитные семена, тщательный подбор сортов озимых согласно предшественникам, тесная работа с учеными, оптимальные сроки сева, планомерная работа с органическими удобрениями и уважительное отношение к севообороту, где многолетние травы занимают 12 процентов пашни. У руководителя благодаря серьезному отношению к молочному животноводству не болит голова о том, куда девать урожай. Зерно будет лежать на складах до тех пор, пока за него не дадут хорошую цену. Хотя бы 10–11 тысяч рублей за тонну.

Федор Шатров.