Как разыскать погибшего на войне: Память сердца свята! Его душа здесь, с нами…

В справедливости утверждения, что Украина за годы независимости только снимала сливки с Крыма, ничего не вкладывая в его развитие, убедился на подъезде к Керчи. Состояние дорожного покрытия — как у нас в 90-е прошлого столетия. За год, минувший с последней поездки, практически ничего не изменилось: дома, требующие капитального ремонта, пришедшие в упадок предприятия, ни одной новостройки. 

Тем не менее жизнь налаживается. Блокаду украинских властей вкупе с боевиками всех мастей Крым преодолел вполне успешно: электричество по подводному кабелю поступает исправно, полки магазинов и рыночные прилавки ломятся от местных продуктов. Причем все продукты вкусные. Правда, цены почти такие же, как и на Кубани. И хотя зарплаты в Керчи поменьше наших, люди не ропщут. Есть, конечно, недовольные, но их меньшинство. Как метко выразился настоятель храма Святого Андрея Первозванного отец Николай (там казаки Кубанского войска, отправившиеся два года назад на помощь крымчанам, нашли приют), это те, кто думает не головой, а желудком. 

Когда заходит разговор о дороговизне и снижении уровня жизни, задаем вопрос: если бы Крым не стал российским, а попал под гнет бандеровцев, было бы лучше? Мнение одно: «Не приведи Господь!». В сущности, крымчане осознают, что за короткое время быстро изменить ситуацию на полуострове к лучшему невозможно, поэтому придется подождать. В Керчи, как и в целом на полуострове, ждут, когда построят мост через пролив. Там считают каждую вбитую сваю, будь она технологическая или капитальная.

Люди в Керчи замечательные! Стоит спросить, как проехать или пройти к какому-либо месту, каждый старается помочь, подсказать, чуть ли не проводить. И пусть одеты крымчане не так хорошо, как кубанцы, духовной силы, как мне показалось, у них побольше. Сказывается сущность нашего народа, которого трудности закаляют.

Здесь раньше вставала земля на дыбы…

В Крыму во время Великой Отечественной войны шли жестокие, кровопролитные бои. Пытаясь помочь осажденному Севастополю, Ставка Верховного Главнокомандования в 1942 году провела десантную операцию для овладения Керченским полуостровом. Две армии, 51-я и 44-я, высадились в Керчи и Феодосии, намереваясь окружить и уничтожить керченскую группировку противника. В дальнейшем предполагалось развить наступление в глубь полуострова, деблокировать Севастополь и полностью освободить Крым. Однако в конечном счете из-за ошибок и грубых просчетов Крымский фронт потерпел поражение. 

Советские войска, потеряв около 160 тысяч человек и почти всю боевую технику, были эвакуированы. В конце 1943 года Красная Армия, освободив Кубань, вновь высадилась в районе Керчи. Гитлер требовал от генерала Манштейна удержать Крымский полуостров любой ценой. Фашисты создали мощные оборонительные сооружения и отчаянно сопротивлялись. Победа осталась за нами, но какой ценой! Около пятисот тысяч солдат и офицеров (точные цифры потерь неизвестны до сих пор) сложили головы, освобождая Крым.

Никогда и нигде на сравнительно небольшой площади не приходилось видеть такого количества памятников, братских могил и массовых захоронений. Сотни гектаров кладбищ! 

На одном из них лежит почти весь 1337-й полк 318-й горнострелковой дивизии, возглавляемый подполковником Григором Блбуляном. На кладбище сотни плит с армянскими и русскими фамилиями. Десятки тысяч солдат и офицеров, погибших в Крыму, до сих пор остаются неизвестными. Поэтому памятники стоят не только в знаковых местах, таких, как гора Митридат или мемориал в честь десантников Эльтигена, но и во многих дворах.

Подземный гарнизон

Аджимушкайские каменоломни — символ мужества и стойкости. 170 дней продолжалась героическая оборона «керченского Бреста». Линия обороны в районе Аджимушкай — Колонка была последним рубежом обороны. Наши бойцы удерживали его до последнего, прикрывая войска, спешно покидающие Керченский полуостров. 

Можно не слушать народных сказаний,
Не верить газетным столбцам,
Но я это видел!
Своими глазами!
Понимаете? Видел. Сам.
Вот тут — дорога.
А там вон — взгорье.
Меж ними — вот этот ров.
Из этого рва поднимается горе,
Горе без берегов.
Нет! Об этом нельзя словами —
Тут надо кричать! Рыдать!
Семь тысяч расстрелянных в волчьей яме,
Заржавленной, как руда.
Кто эти люди? Бойцы?
Нисколько!
Может быть, партизаны? Нет.
Вот лежит лопоухий Колька —
Ему одиннадцать лет.
Тут вся родня его…
Хутор Веселый…
Весь «самострой» — сто двадцать дворов…
Милые… Страшные…
Как новоселы,
Их тела заселили ров…

Это отрывок из стихотворения Ильи Сельвинского, который видел трупы, устлавшие Багеровский ров, ставший местом массовых расстрелов мирных жителей.
Об условиях, в которых жил и сражался подземный гарнизон, написаны десятки статей и книг. Поделюсь лишь кое-чем из собственных впечатлений.

…Каменный лабиринт, где без экскурсовода можно заблудиться в два счета. Температура круглый год не поднимается выше восьми градусов. Низкие своды, стоять в полный рост во многих местах невозможно. Несмотря на сырость, воды в каменоломнях нет. Воду по капельке собирали в каски. Были еще и так называемые «сосуны» — с помощью трубок они высасывали воду с потолка. Вода, по словам экскурсовода, была красной от крови, так как мельчайшие частицы каменной крошки, попадавшие в легкие, раздирали их в кровь. Фашисты, зная о жажде подземного гарнизона, постоянно дежурили у выходов и лазов. Видя, как на их глазах раненые и больные люди умирали от жажды, несколько медсестер, надев на руки повязки с красным крестом, выходили на поверхность с ведрами к колодцу. Звери в человеческом обличье подпускали их почти до выхода в каменоломни, а затем хладнокровно расстреливали. Операции в поземном госпитале делали без наркоза. Одному из командиров, поучившему ранение в бою, ампутировали ногу. Стакан спирта и самокрутка — вот и все обезболивание.

Гарнизон не отсиживался, а сражался, нанося меткие точечные удары. Когда пал Севастополь, бойцы, выйдя на поверхность, уничтожили фашистское подразделение, захватили поселок Аджимушкай и сутки удерживали, отбивая атаки немцев.

…Голод и холод не смогли сломить сопротивление. Немцы взрывали своды каменоломен мощными авиационными бомбами. Люди гибли под завалами и уходили в глубь каменоломен. Использовав все способы борьбы с защитниками, фашисты начали закачивать отравляющие газы. От газовых атак погибло свыше 800 человек.

…Самое страшное зрелище в каменоломнях — детское кладбище. Сейчас ниша, где хоронили умерших от голода, холода и отравляющих газов детей, заставлена игрушками и цветами. 

Супруга, побывавшая в Аджимушкае в 80-е годы прошлого века, рассказала, что в то время еще можно было увидеть снарядные ящики, ставшие гробами для детских тел. Впоследствии их убрали, так как были случаи, когда люди, увидев это жуткое место, теряли сознание. Хотя и сейчас многие не могли сдержать слез и у детского кладбища, и во время минуты молчания у подземной братской могилы. Экскурсоводы на минуту выключали фонари, и мы стояли в полной темноте, отдавая дань мужеству и стойкости бойцам, мирным жителям «подземного Бреста»…

…Выйдя на поверхность, прошлись по территории мемориала. Прошло столько лет, а на земле до сих пор остались следы взрывов мощных авиабомб. 

Знак свыше…

Летом прошлого года мы с супругой нашли могилу, где покоится прах ее деда. О месте его захоронения она помнила с детства. В младших классах во время поездки в Крым в числе лучших учеников школы Лена увидела фамилию и инициалы деда на одной из братских могил. В прошлом году мы отправились в Керчь на поиски места захоронения деда. Исколесив окрестности города, побывав на нескольких братских могилах и солдатских кладбищах, сначала не смогли найти место захоронения. К счастью, сохранилась похоронка, которую бабушка передала Лене. В отделе охраны памятников нам несказанно повезло: по похоронке сотрудники отдела нашли фамилию деда в Книге памяти, изданной два десятка лет назад. В базе данных о погибших при освобождении Крыма (создали они ее сами) разыскали место захоронения рядового Дьяченко в братской могиле поселка Маяк. Оказывается, в середине 90-х годов какие-то сволочи (другого определения не подобрать) украли металлические плиты, на которых были указаны имена всех, кто покоится в братской могиле, и сдали на металлом! Как их земля только носит!

— Ваш случай можно назвать идеальным — все данные совпали: и фамилия, и дата гибели, и место перезахоронения, — сказала сотрудница отдела охраны памятников Алла Кучеревская. — В Крыму полегло свыше пятисот тысяч советских воинов, пока же удалось идентифицировать около десяти тысяч из них. Очень много запросов идет от родственников погибших. Причем обращаются к нам не только россияне. Один из запросов пришел из Чехии. Только что перед вами был житель Кубани. Он нашел средства и хочет установить персональный памятник своему деду.

…В прошлом году мы оставили возле могилы венок и ламинированный портрет деда в обычной рамке, прикрутив его к растущему рядом с памятником деревцу проволокой. Приехав к обелиску, были поражены: на могиле лежала фотография деда. Весит она все ничего, как ее не сдуло ветром! Поселок Маяк, где находится братская могила, одно из самых высоких мест в окрестностях Керчи. Ветры здесь порой бушуют такие, что крыши сносит, а тут легкий, почти невесомый портрет не унесло!

— Это отец ждал меня. Иначе как объяснить это чудо? — с волнением в голосе произнес тесть Вячеслав Павлович. — Без божьего промысла такого случиться не могло.

Он заблаговременно заказал портрет отца на металле, прихватил из дома дрель и другие инструменты, с помощью которых мы прикрепили портрет бойца Дьяченко на обелиск. Закончив работу, помянули его по народному обычаю, поставили стаканчик водки с коркой хлеба на могиле.
Каждый день мы приезжали на братскую могилу. Посадили несколько кустов самшита и цветы.

— Мне кажется, что душа отца сейчас здесь. Я это чувствую, — поделился тесть. — Он как будто улыбается с фотографии!

В отделе охраны памятников Алла Кучеревская показала Книгу памяти и страницу из журнала боевых действий 11-го корпуса — «Именной список безвозвратных потерь 77-й роты», датированный 5 декабря 1943 года. В нем фамилии 12 бойцов, убитых в тот день. Среди них — стрелок Павел Гаврилович Дьяченко, погибший, как сказано в документах, при бомбежке.

…В храме Иоанна Предтечи заказали бойцу, сложившему голову за наше будущее, сорокоуст. И тут же решили: в следующем году 9 Мая снова приедем на могилу деда.

P. S. Статья была написана накануне Дня Победы. 9 Мая вместе с десятками тысяч жителей краевого центра прошли в составе Бессмертного полка с портретом Павла Дьяченко. Часть, где он служил, освобождала Краснодар. Кто знает, может быть, его нога в далеком 1943 году ступала по улице Красной. Вечная слава и вечная память всем, кто отдал жизнь за Родину!