Как Гоголь начало положил библиотеке в Краснодаре
115 лет назад — это была еще царская Россия. Любопытно, что вынесла из того времени кладовая человеческой мысли? С 1982 года библиотекой руководит Нуриет Хурум.
– В библиотеке работают или сумасшедшие или фанаты, но мы очень любим нашу работу и гордимся нашей историей, – говорит она.
Во имя смерти Гоголя
В 1902 году Россия широко отмечала
Сперва, назвали его именем улицу, которая до сих пор на месте — «На Гоголя выходите?». Кроме того, на Дубинке книгами вообще не пахло, точнее публичными. С 1900 была в городе Пушкинская, но до нее нужно было топать и топать. Решили библиотеку
Приезжали ли первые лица, перерезали ли они ленточку, говорили ли пространные спичи — доподлинно неизвестно, но известно, что проходило это дело торжественно. Ко дню открытия фонд библиотеки насчитывал около 1300 книг, часть из которых купил город, а часть — принесли в дар местные жители.
С тех пор Дубинка интенсивно зачитала.
Война не всё сожгла
В 1942 году, когда Краснодар находился в оккупации, все помещения библиотеки занимали нацисты. Заведующая жила на квартире при библиотеке. Самые ценные книги она перенесла в крайнюю комнату и опечатала дверь сургучом. Когда враги пытались туда проникнуть, она им говорила: «Это же ваши опечатали, заходить туда нельзя».
Когда взорвали здание «Главмаргарина», волной были выбиты окна, двери, снесло крышу — часть книг была уничтожена. Остаток книг снова снесли в отдельную комнату. Последними жильцами этой квартиры были румыны. Заведующая попросила офицера не сжигать библиотеку. Он оказался человеком, и остаток книг уцелел. За сохранение фонда сотрудники библиотеки впоследствии получили медали.
Письмена из старины
Инвентарная книга в библиотеке появилась лишь в 1949 году. Самым древним изданием в ней числится «Словарь Брокгауза и Ефрона» 1897 года. Можем похвастать
Нуриет Хурум работает в библиотеке Гоголя с 1982 года.
Дома, лишенные памяти
Когда мы собирали материал для нового сборника фронтовых писем, было очень мало откликов. Совсем мало осталось ветеранов, мало осталось тех, кто остро хранить память. Если старики не успели рассказать о войне, молодежь вряд ли будет бережно относиться к истории. Они получают в наследство квартиры и избавляется от домашних библиотек. Мы судим по тому, сколько книг нам приносят в дар. Я видела даже мундир с медалями, который выбросили на помойку. Испытала такую боль, что не посмела забрать эту вещь. Когда я одумалась, меня уже опередили.
Для того, чтобы сохранять и передавать память о трагическом прошлом нашего народа, мы плотно сотрудничаем с советам ветеранов и регулярно проводим встречи поколений.
Самым древним изданием в библиотеке числится «Словарь Брокгауза и Ефрона» 1897 года.
Интернет — помойка, но не очень
Говорят, в век компьютеризации библиотеки людям не нужны. Мы это ощутили только на молодежи. Дети — как ходили, так и ходят. Старшее поколение, воспитанное на хорошей классике, по сей день читает. Выпадает, к сожалению, средний возраст — люди до 55 лет, которым нужно работать и выживать. На хождение по библиотекам у них нет времени.
Сейчас в библиотеке Гоголя 9984 читателя. 40 процентов — дети до 14 лет, 30–35 процентов — молодежь, остальные — старшее поколение. Фонд насчитывает 60 тысяч экземпляров.
Появление детей в библиотеке часто зависит от учителей в школах. Если русист скажет, что оригинал произведения должен лежать на парте, ребенок обязательно придет и возьмет книгу.
Электронные книги и Интернет — это очень удобно, хоть
Что читали раньше и читают теперь?
Если раньше молодежь читала «Дикую собаку Динго» Рувима Фраермана, «Вам и не снилось» Галины Щербаковой, то теперь, в основном, предпочитает романы Януша Вишневского, Харуки Мураками, «Сумерки» Стефани Майер.
Примечательно, что очень полюбили Рэя Бредбери. «451 градус по Фаренгейту» всегда был у нас на полках, но особого интереса у читателей не вызывал. Сейчас взахлеб читают и этот роман, и «Вино из одуванчиков».
Хорошо берут книги Юрия Полякова, Дины Рубиной, Василия Аксенова. Книги Владимира Сорокина тоже появились в фонде, но мы убрали их с рекламных полок, потому что в них сплошной мат.
Книги возврату подлежат
Воровства книг у нас нет. Бывает, задерживают, попадают в категорию задолжников, но у нас есть телефоны, мы звоним, ходим к ним домой, коды ко всем подъездам знаем. Если задерживает детвора, то мы ежеквартально предоставляем списки в классы, и после этого дети моментально возвращают.
Со взрослыми тяжелее, санкций к ним фактически никаких, только через суды… А кто будет с ними возиться? Если возникает недостача, мы компенсируем ее за свой счет, потому что это наша недоработка.
О маркировке возрастного ограничения
Мы централизованно получаем литературу, которая проходит обработку и маркировку. Но, вы знаете, недавно слышала историю о том, что книгу Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке» с маркировкой 12+ не выдали девятилетнему мальчику, который вдохновился рассказами отца о подвигах летчиков. Это, считаю, маразм. Если даже пятилетний ребенок научится читать и хочет прочесть эту повесть, почему бы не разрешить?
Когда мы получаем литературу, я должна хотя бы по диагонали знакомиться с текстом и отслеживать экстремистское содержание. Это требование прокуратуры. Такие книги мы не имеем права держать в фонде. Регулярно просматриваем список Минюста. С этим у нас очень строго.
О мистике в библиотеке мистика
Нет, ну что вы! Мы трезвые люди, мы атеисты, мы материалисты. Выбросьте эту мистику из головы!
Сергей Корниенко.
Фото автора.
