Краснодарский скульптор Валерий Пчелин о творчестве, городской скульптуре и современном искусстве
— Почему вы стали скульптором? Если бы звезды сошлись иначе, пошли бы по этой стезе? Расскажите о себе.
— У меня семья потомственных военных, и я просто обязан был продолжить династию. Мы жили в военном городке недалеко от Байконура (Казахстан). Отец там служил. С детства меня окружали только военные, и мысли даже не было, что можно стать еще
— Интересно, а что же было дальше — художественное творчество захватило юную душу?
— Здесь я впервые узнал, что художник — это профессия. Задумался над этим. Очень старался научиться. И уже в столь юном возрасте решил связать жизнь с искусством. Когда мне исполнилось 12, отец вышел в отставку, мы переехали на Кубань, в Новотитаровскую. Никаких изостудий там в то время не было. Но я нашел пожилого учителя рисования, который на добровольных началах занимался со мной и еще с парой ребятишек в Доме культуры.
Этот человек научил меня художественному видению. Помимо этого я занимался самообразованием, читал книги по истории искусств, зарисовывал все, что видел. После школы поехал поступать в Минск в
— Судя по всему, руки не опустили и пошли штурмом брать другие учебные заведения…
— Нет, от мечты не отошел. Но штурмом не брал. Подождал… Вернулся в Краснодар, поступил в ПТУ на
Я изготавливал подарочные скульптуры из дерева для генералитета, а под конец службы мне поставили задачу вырезать тройку несущихся лошадей. Начальник политотдела дивизии сказал, что за хорошую работу отпустит меня раньше на дембель. Заказ я выполнил, и он свое слово сдержал.
Я решил поступать в Краснодарское художественное училище. Тогда шел набор на базе 10 классов. Выдержал конкурс — 30 человек на место! И,
— А почему же не остались в Питере?
— Грянула перестройка, развалился Союз, художники, скульпторы стали невостребованными. Заказов не стало. В Краснодаре я участвовал в выставках, конкурсах, получал премии, даже стал степендиатом администрации края за скульптуру «Волчица». В это же время у меня появилась возможность уехать в Аргентину. Одна из причин отъезда в Южную Америку — возможность поработать с ценными породами древесины из этого региона. Здесь я изготавливал скульптуры для храмов, для города, авторскую мебель. Появилось имя, а затем свои заказчики. Но в 2000 году вернулся в Россию. В Краснодаре в течение нескольких лет продолжал занимался дизайном интерьеров…
— Но тут вы стали победителем конкурса, и Кубань широко узнала вас благодаря скульптуре «Влюбленные собачки»… Некоторые горожане и даже коллеги критиковали вас за нее. Почему?
— Вы читали стихотворение Маяковского про Краснодар?
— Конечно. «Это не собачья глушь, а собачкина столица…».
— На мой взгляд, там нет ничего обидного. Шутливое, гротескное произведение… Краеведы же обиделись: ну что это за памятник собакам? Да разве ж у нас такие собаки на Кубани?
Люди привыкли к памятникам, а я создал игровую городскую скульптуру, которая не призвана увековечивать, а предназначена поднимать настроение, пробуждать в людях человечность, романтизм и развлекать. И эту функцию, на мой взгляд и по отзывам многих людей, она выполняет сполна.
— Точно такой же замысел и у одной из самых популярных достопримечательностей Краснодара — барельефа «Запорожцы пишут письмо турецкому султану»? Барельеф уже весь блестит от того, что люди трут его на счастье, присаживаются на стульчик… Взаимодействуют! Это — тоже выигранный конкурс. Тема историческая, связанная с картиной великого художника. Как получилось соединить шутливость и серьезность в одном произведении?
— История земли кубанской, казаки — любимые темы. Кроме того, с детства восхищался картиной Ильи Репина, над которой он работал 11 лет, а некоторых казаков писал с наших земляков в Пашковской. И я всегда говорю: моя работа ничтожна по сравнению с полотном гения. Но я вложил свое отношение в репинский сюжет, привнес свои элементы, чтобы скульптуру можно было рассматривать, читать, словно книгу.
— «Лидочка и Шурик», горельефы у Дома книги «Старый Екатеринодар», памятник Щербине, памятник генералу Корнилову и Добровольческой армии, памятник казакам и горцам — выигранные в конкурсах. Вы — везунчик или умеете договариваться с властями?
— Важно сказать, что все названные работы выполнены в соавторстве с Аланом Корнаевым. Вдвоем легче противостоять трудностям. Мы понимаем и обогащаем друг друга. Вряд ли мы везунчики, просто умеем быстро работать, сдавать в любые жестко поставленные сроки. Делаем все под ключ, весь процесс замыкаем на себя. Думаю, это в свое время оценили. Например горельеф у Дома книги: никто не думал, что мы уложимся в срок. А мы, после того как выиграли конкурс, сразу же начали работу на свой страх и риск, без авансирования.
— Но у вас же есть работы не под заказ, а для души. В каком они стиле?
— Я занимаюсь модернистской скульптурой, и это почти всегда не городская, а выставочная скульптура. Очень нравится минимализм, обобщение. Но такое искусство, к сожалению, пока недостаточно востребовано у нас.
В России, если хочешь, чтобы твои работы стояли на площади, работай в традиционном стиле.
Я предлагал своим заказчикам современные пластические решения для городской среды, но сейчас такое время, что важнее получить нечто узнаваемое. Поэтому я давно живу двойной творческой жизнью. На наши конкурсы выставляю академические вещи, для искушенного зрителя — занимаюсь скульптурными инсталляциями. И так делают многие. Я участвую во многих международных
— Один известный скульптор сказал: «Мы живем в эпоху толпы, которая диктует идеалы времени». Но разве не художники, скульпторы — люди искусства — всегда формировали культуру общества?! Так, может быть, не «толпа» виновата, а люди искусства, идущие на поводу различных обстоятельств, а чаще — на поводу золотого тельца?
— Сейчас в нашей стране искусство для городов определяет руководство этих городов. А также несколько влиятельных застройщиков. Это не выбор художников, это выбор заказчика. А то, что творит художник у себя в мастерской, появляется в публичном месте волей случая.
Я мечтаю, чтобы людей бизнеса, которые системно вкладывают в культуру, освободили от налогов.
Тогда бы, возможно, случился всплеск. Многие бы отозвались, и таких счастливых случаев стало бы больше.
— Вы считаете, что в Краснодаре достаточно скульптур?
— Нет, что вы!
Краснодар нуждается в городской скульптуре. По сравнению со своим соседом Ростовом, в котором каждый год появляются
две-три работы, Краснодар, увы, беден.
— Что бы вы хотели увидеть еще в нашем городе?
— Хочется разнообразия,
— В чем проблемы современного искусства?
— Современное искусство всегда занимается поиском новых форм. Это живой процесс, и в нем очень много ошибок, сырого материала. Его называют «недопеченное искусство». Но лучше сыроватое, чем ничего. Через пробы и ошибки может получиться
— Кстати о Гауди… Вы, кроме того что скульптор, еще дизайнер, краснодеревщик и архитектор. Очень долго занимались мебелью, поклонник африканского искусства. Все же чем больше любите заниматься: глина, дерево, камень, металл?
— Дерево — моя первая и последняя любовь. Дизайн меня очень обогатил как скульптора. Дизайнерские знания не дают сделать лишнего. Дизайном интерьера я зарабатывал на жизнь. Из дерева проектировал мебель. А вообще все взаимосвязано, дополняет друг друга. Но, работая с деревом, я отдыхаю, наслаждаюсь. В последнее время увлекся архитектурой. Спроектировал и построил собственный дом, включающий в себя жилую часть и профессиональную скульптурную студию, о которой мечтал всю жизнь. Одна стена — сплошное окно, дающее нужный свет, потолки поднимаются на высоту семь метров.
— Наверняка в нем очень много дерева.
— Да, точно. Много деревянных элементов, присутствует моя авторская мебель. Дом мне хотелось построить таким, как строили наши предки на Кубани, — с большой галереей вокруг здания.
— Что бы вы пожелали жителям Кубани в новом году?
— Мира, добра, взаимопонимания.
— Спасибо за беседу.
Инна МОЧАЛОВА.
Фото: Татьяна Зубкова, www.kublog.ru