Имя заместителя главного редактора Ольги Цветковой, уверены, знакомо нашим читателям: каждую неделю, по четвергам, выходит разворот «Письма в газету», в последнюю неделю месяца — разворот «Действенность». Плюс — «Боль», «Православие», социалка, многодетные семьи, солдатские матери с их проблемами и бедами… А еще по осени Ольга каждый год запускает в «Вольной Кубани» «Анкету читателя», в которой мы предлагаем кубанцам оценить наш журналистский труд в уходящем году, внести свои замечания, предложения на год наступающий. Сегодня, как раз накануне личного юбилея Ольги Цветковой, мы попросили и ее саму ответить на вопросы индивидуальной вольнокубанской анкеты. Она после раздумий и, не скроем, колебаний согласилась ответить на предложенные вопросы. Так что, друзья, читайте! Напомним только истину: не бывает трудных вопросов — бывают трудные ответы…
— Ольга, ты никогда не жалела о том, что выбрала журналистику?
— Никогда! В моей журналистской биографии две газеты: «Комсомолец Кубани» и «Советская — Вольная Кубань». Годы: 1976 (после факультета журналистики Уральского государственного университета) — 2019-й. Итого… уже 43 получается? Многовато, но каждый год, месяц и день из этих сорока трех (в том числе и горьких, страшных) никогда и ни на что не променяю. Так случилось — с профессией мне на самом деле повезло: не только любимая, но еще и людям от нее польза.
— Кто-то еще в твоей семье занимался журналистикой?
— Нет. Мама Антонина Ивановна после Свердловского юридического института работала следователем, но с моего рождения, по настоянию папы, поменяла профессию — сначала преподавала историю, позже — партийный и советский работник. Отец Виктор Петрович — заслуженный строитель России.
— Когда и о чем была твоя первая публикация?
— В восьмом классе средней школы № 5 Туапсе. О нашем преподавателе математики — удивительный, очень необычный был человек. Назывался материал — «Григорий Емельянович».
— Знаем, что тебя до сих пор спрашивают и коллеги-журналисты, и крутые пиар-менеджеры: и как удается ваш туапсинский проект уже больше тридцати лет тянуть?
— В том-то и суть, что не «тяну», а пишу с большим удовольствием о родном городе и районе, о людях, делах, проблемах, заботах… Для меня это не очередная командировка, а часть жизни. «Сердце отказывается понимать» — это о погибшем в Чечне Грише Батарине, его маме и школе, где он учился. Когда я впервые пришла домой к его маме Софье Григорьевне, дверь открыла Леночка Голуб (Николаенко) — мы вместе росли, были в одном пионерском лагере. Оказалось, что они с Соней подруги. Мы сидели на кухне, смотрели на фотографии и плакали… «Вольная Кубань» вела тогда на своих страницах акцию-реквием «Помним о вас» — мы рассказывали о кубанцах, которые погибли в ходе второй чеченской кампании. Позже эти скорбные очерки вошли в книгу с таким же названием.
— Говорят, о чем бы ни писал журналист, он пишет прежде всего о себе, о том, что пережил и что прочувствовал сам…
— Я бы не стала так категорически утверждать, хотя какая-то частица правды в этом есть. Я женщина, и женские темы мне наиболее близки. Могу понять проблемы семьи, детей, женские судьбы лучше, чем это смог бы любой мужчина. Уверена в этом. Поэтому и не мыслю себя без работы на такие темы. Хотя… Понятно, что не бывает чисто женских, детских или семейных проблем. Все они тесно связаны с нашими общими социальными, экономическими проблемами. Когда в декабре 2013 года впервые написала о семье Пуховых из Гулькевичского района, у них было девять сыновей и четыре дочки, сейчас — 17 кровных детей! Тогда семья Пуховых ютилась на 33 квадратных метрах жилой площади (общая — 52,7). Сегодня на каждого из уже 19 членов семьи приходится около полутора квадратов жилья. За эти пять с половиной лет, после целой серии острых критических публикаций, многодетной семье (при поддержке прокуратуры) все-таки нашли, выделили землю по соседству (а не на выселках, как предлагали вначале), утвердили план, залили фундамент… Словом, построили-таки общими силами им хороший, просторный дом — кого мы только не просили помочь, и нам помогали! В конце 2018-го с помощью ОНФ провели свет, воду, теперь на очереди — газ, внутренняя отделка… Будем продолжать помогать достраивать дом самой многодетной семье в крае. А как иначе — сроднились за эти шесть лет.
— И много у тебя таких родственников?
— Хватает. Но не у меня лично, а у «Вольной Кубани» — при постоянной и огромной (без преувеличения) поддержке главного редактора Виктора Ламейкина. Мы работаем вместе с ним со времен «Комсомольца Кубани», и уже тогда он был смелым, сильным, масштабным редактором.
— Всегда ли журналистский призыв помочь чужой боли находит отклик?
— К сожалению, все реже и реже. Всего один пример. Ровно год назад под рубрикой «Боль» был опубликован материал «Бои на мирном фронте. Отступать некуда». О том, что участникам войны и в девяносто три приходится сражаться — теперь за право жить по-человечески. В теории у участников войны есть право на бесплатное лечение в санатории, на практике — одному из героев, Степану Степановичу Кузнецову, Краснодарским фондом социального страхования в 2018-м в этом было отказано.
Вообще-то случай уникальный. Для Кузнецова это, как он подчеркивал в своем письме в редакцию, «единственная возможность хоть как-то провести профилактику своего здоровья и чисто по-человечески отдохнуть от бытовых проблем. Супруга — труженица тыла, под 90, неподвижна»… Господи, ну какие тут еще комментарии нужны?
Нам в редакцию из краевого фонда социального страхования пришел очередной отрицательный ответ-отписка. И вот уже год, практически каждый месяц, Степан Степанович приходит в редакцию: советуемся, пишем в очередную инстанцию… Недавно, когда Кузнецову из ФСС пришел очередной отказ с указанием номера очереди — 13378, он принес в редакцию второе письмо: «Мой „бой“ на мирном фронте продолжается»…Будем биться дальше.
— Пропуская через сердце и душу судьбы людей, анализируя чужую жизнь, вынося свое слово на публичную трибуну, тебе приходится переживать все то, что выпадает на долю многих. А это нелегко не только морально, но и физически, это отбирает и силы и здоровье…
— На себя как-то не обращаю внимания. И не придаю значения тому, что чужие боли и горести подтачивают и меня. Но однажды… Я писала очерк о молодом парне, лишившемся ног в результате травмы на производстве, о том, что ему пришлось пережить, чтобы вернуться к нормальной жизни. И дописалась до того, что потемнело в глазах, закружилась голова, а ноги отказали, как будто их у меня совсем нет. Я не могла подняться с кресла. Словом, физически ощутила все то, о чем писала.
Когда попала в краевую больницу с неприятным сердечно-давленческим диагнозом (это было в конце 90-х), перед выпиской профессор Музлаев поинтересовался, где я работаю. А узнав, что журналист, спросил, о чем пишу. Честно начала рассказывать, мол, даже рубрику постоянную веду — «Боль»… Профессор посмотрел на меня внимательно и… предложил поменять работу. Увидев мою реакцию, вдруг улыбнулся: «Ну тогда поменяйте хоть отношение к работе. Нельзя все пропускать через сердце!».
— Поменяла?
— Как-то не очень получается, ведь это — работа, за которую, замечу, нужно отвечать перед законом, в любых высоких инстанциях. Да, доходило и до судебных разбирательств. Понятно, когда на тебя подает в суд раскритикованный, к примеру, доктор-гинеколог. А вот если сама судебная власть ощетинилась…
В Брюховецком районе не помогли маме и жене трагически погибшего в Чечне капитана милиции, но краевое управление судебных приставов почему-то решило разобраться тогда с журналистом, то бишь лично со мной. После каких-то непонятных и унизительных хождений по судам пришлось обратиться к давнему (еще по «Комсомольцу Кубани») другу-юристу, известному в крае и стране адвокату. Еще год вместе с ним ходили по заседаниям. И выиграли!
— Самый ценный совет, который ты получила в своей жизни?
— Моя бабушка, простая русская женщина Дарья Ивановна из Екатеринбурга, прожила 93 года, и каждый день из этих долгих и счастливых подаренных ей Господом лет она отдавала не только нам, самым близким — дочерям, зятьям, внукам и правнукам, но и всем людям. Каждый год до восьмидесяти лет (до 80!) зимой, вдоволь наработавшись и назаботившись о родне уралмашевской, она приезжала на Кубань, чтобы позаботиться о нас, оторвавшихся от большого уральского клана, а потому особо любимых. Бабушка учила жить и воспитывала маленького Ивана, нас, его родителей. Она умела радоваться каждому дню и учила этому нас. А говорила так: «Живи и пиши для людей. Я знаю — ты можешь».
— Каким из достижений особо гордишься?
— К нескольким краевым «Золотым перьям», Всероссийскому «Золотому гонгу», «Золотой полке российской журналистики» недавно добавилась награда самая сокровенная — Патриаршая грамота «Во внимание к помощи Екатеринодарской епархии» — за многолетнюю плодотворную работу по духовному воспитанию кубанцев. Ее от имени Святейшего Патриарха Кирилла на нашей традиционной рождественской встрече в редакции мне вручил Его Высокопреосвященство митрополит Исидор.
— Самая серьезная болезнь нашей журналистики?
— Потеря интереса к человеку.
— Автор в журналистике XX века, который тебе наиболее интересен?
— В первой половине века — Лариса Рейснер, революционерка, журналистка, поэтесса, комиссар Генерального штаба Военно-Морского Флота страны (прототип Комиссара из «Оптимистической трагедии» Всеволода Вишневского). Ее яркое, но в те годы мало изученное творчество стало темой моего диплома — ездила в Москву, в Ленинскую библиотеку, перерыла массу архивного материала. Защитила диплом на «отлично». Во второй половине века — Анатолий Аграновский.
— Политическая ориентация?
— Независимость, патриотизм истинный. Надоели бесконечные обсуждения, вся эта далеко не бескорыстная говорильня и на этажах власти, и дома на кухне — все рассуждаем, как же нам опять стать сильными. А спасти хотя бы одного несчастного ребенка, помочь нищему старику-инвалиду? Или хотя бы заставить забронзовевшую власть увидеть несчастного ребенка или старика? Я с теми, кто способен на конкретные поступки. Именно такие люди делают страну и сильной и приличной.
— Твои мечты часто сбываются?
— Случается такое. В «Вольной Кубани» исполнилась моя еще университетская мечта: несколько лет редактировала такие дорогие сердцу и душе «Дамские слабости» — краевую газету о женщинах и для женщин. Первые ее номера вышли, кстати, когда женскими периодическими изданиями на Кубани и не пахло…
— Твой главный принцип в жизни, работе?
— Ничего не делать не любя. Любовь для меня важнее всего во всем. И прежде, и сегодня зло наступало, поскольку отступало добро. Отступала любовь.
— Любимая цитата?
— «Мы научились летать в воздухе, как птицы, плавать в воде, как рыбы. Теперь нам осталось научиться только жить, как люди» (Антуан де Сент-Экзюпери).
— Какую цель ставишь перед собой сегодня?
— Главное было и есть в моей работе — помочь человеку. Использовать все возможности, чтобы принести пользу читателям. Показывать ложь крупным планом и противостоять ей. Говорить правду.
