Казаки возвращаются домой и вновь возвращаются на передовую

Он родился в 1975 году старшим сыном в семье в городе Волгодонске Ростовской области, от названия которого возьмет и свой позывной на передовой — «Волга». После окончания Юрой первого класса семья переехала в Екатеринбург, где он учился в школе-интернате, поскольку мама работала на трех работах, чтобы прокормить детей.

С 15-летнего возраста, когда мама ушла из жизни, его воспитывал отчим Анатолий Викторович Нетребинов, ставший для него самым родным человеком, папой. Причем троих детей отец воспитывал сам, не женился. И до сих пор помогает детям, а они — ему. Наверное, поэтому и сам Юрий Петрович сегодня стал настоящим папой для четверых детей от первого брака своей жены. Старшему сыну 22 года, второму — 19, дочке — 14 и младшему сыну 10 лет. Впрочем, от первого брака у него есть сын Николай, подаривший ему внука и внучку.

После окончания школы выучился на повара, работал в столовой при металлургическом заводе, которая обслуживала в сутки 2500 работников. Два года отслужил в РВСН в Подмосковье. К тому времени, когда Юрий уволился на гражданку, семья вновь вернулась в Волгодонск, куда приехал и он. Работал слесарем.

А в 1998 году Юрий Зелинский уехал жить и работать в Геленджик, где сначала занимался строительством коттеджей и евроремонтом. Свой выбор нового места жительства объясняет просто: никогда не видел моря, но мечтал о нем. В 2011 году перебрался в Новороссийск, где пошел работать водителем пассажирского междугородного автобуса.

Затем перешел водителем в Новороссийский морской торговый порт, где подружился с Юрием Колесниковым. Тезка, казак Южного СКО, и позвал его вместе с собой добровольцем на спецоперацию. И Юрий Зелинский сразу вступил в то же казачье общество, когда проходил подготовку на полигоне «Кубань» форта Раевский под Новороссийском.

Фото пресс-службы Черноморского казачьего округа.

— Юрий Петрович, что для вас послужило причиной оставить многодетную семью и уйти воевать?

— Еще до начала СВО я каждый день видел по телевизору, как на Донбассе гибнут люди, невинные дети. В марте этого года чаша моего терпения переполнилась. Я встал с дивана и сказал супруге, что ухожу на спецоперацию, это мой долг. Конечно, она была в шоке, но понимала, что отговорить меня невозможно.

— Кем довелось воевать?

— Мы оба с Юрой служили в отряде БАРС-16. Меня готовили по воинской специальности помощника гранатометчика. Но как только мы на День космонавтики, 12 апреля, зашли в зону проведения СМВО, меня перевели в минометный расчет заряжающим. На второй день я уже выполнял боевые задачи. На месте меня обучили всем премудростям обращения с минометом: ремонт мин и миномета, вязание порохов, заряжание. Умею и наводить. Работали в расчете из шести человек на 120-мм калибре, самом большом.

— Где выполняли боевые задачи?

— На Лисичанском направлении Луганской Народной Республики. Но с Юрой Колесниковым нам в первый же день захода в зону СВО пришлось расстаться. Его в составе нашего же добровольческого отряда отправили стрелком на линию соприкосновения. А наш расчет стоял на третьей линии обороны, в нескольких километрах от линии соприкосновения.

— Вы начали выполнение задач СВО как раз в канун вражеского так называемого контрнаступа. Тяжелые были бои?

— Еще до контрнаступа укронацистов мы сами стали наступать. Первое наступление было у нас 6 мая, когда мы передвинулись на полтора километра. Долбили противника по координатам, которые нам передавали из передовых подразделений, где был в тот момент и мой друг, мой брат Юра Колесников. Пехота двигалась вперед, и мы за ней тоже.

— Так и не виделись с Юрой?

— Располагались мы недалеко друг от друга, но увиделись только тогда, когда Юру на третий месяц боев сильно контузило и его отправляли в госпиталь. А я остался выполнять свой долг до окончания контракта 6 октября.

— Что для вас самое памятное в тех боях, которые довелось пройти?

— Последние два с половиной месяца я по собственной просьбе был переведен в штурмовое подразделение. Сидел в окопах на расстоянии 350–400 метров от противника. Вот там я видел врага в лицо. Стрелял по нацистам одиночными из «калашникова», щелкал, как из снайперской винтовки. Шестерых положил.

— Какие чувства испытывали к врагам?

— К врагам надо относиться как к врагам. И для меня абсолютно неважно, кто там какой национальности. Причем я знал, что на стороне противника огромное количество наемников, в основном польских. Я уничтожал их, даже рука не дрогнула.

— Собираетесь вновь отправиться в боевую командировку?

— Мы казаки, а казак — это воин. После новогодних праздников планирую вновь уйти в зону СВО. Чтобы обязательно вернуться с победой. 

Сколько бы времени для этого ни понадобилось.

Новороссийск.