— Мы хоть и пошли другим путем, не ленинским, но все же продолжаем двигаться вперед, так и я – всегда в пути, — с улыбкой говорит Александр Федорович.
Он родился в Казахстане в 1961 году в семье простых тружеников. Когда старшему из двух сыновей, Саше, было всего пять лет, его семья переехала на Кубань, в станицу Курганную, где проживали дедушка с бабушкой по материнской линии. Зубковы – родовые казаки. А сыновья остались на отцовской фамилии, несмотря на то что воспитывал их отчим, Виктор Радомский, которого братья всю жизнь с благодарностью называют папой. Позже случится так, что у самого Александра Федоровича, помимо своих двух дочерей и сына будут и две приемные дочери. Они тоже все 27 лет, что супруги живут в любви и согласии, называют его папой.
После десятилетки Александр окончил автошколу, с правами пошел служить в автобат в Сергиевом Посаде. Через два года вернулся домой, работал водителем в колхозе, где трудились и его родители. Но вскоре решил продолжить службу. В 1984 году окончил Севастопольскую школу прапорщиков и был направлен в Среднюю Азию, где служил в десантно-штурмовой бригаде старшиной разведывательной роты. Через пять лет пришлось уволиться в запас, поскольку начинался развал всего и вся.
Вновь вернулся домой. Но надо было кормить семью, поэтому работал вахтовым методом на Севере, столяром. До сих пор столярничает. В 2006 году двоюродная сестра, проживавшая в Новороссийске, позвала его с семьей переехать в город-герой. Купили дом в пригороде, так навсегда и осели.
— Вообще, по матери я потомственный кубанский казак, знаю родословную до прадедов, которые были кубанцами, один из них в Первую мировую был награжден солдатским Георгием, — рассказывает Александр Федорович. – Поэтому и воспитан я на казачьих традициях. Но из-за всех переездов и довольно длительного обустройства на новом месте жительства все никак не подавал прошение о приеме меня в казачье общество.Проходил подготовку в центре «Кубань» в форте Раевский и отправился на передовую с казачьим отрядом БАРС-11 во главе с атаманом Новороссийского районного казачьего общества Виктором Юриным, позывной «Батя». Были в отряде и натухаевские казаки.
— Уже там, «за ленточкой», подошел я к «Бате» насчет прошения о вступлении в казаки, а Виктор Петрович говорит, сначала надо вернуться домой, там и примем тебя, а здесь, на передовой, пусть для тебя будет испытательный срок. Так и произошло, в мае этого года меня приняли в Натухаевское хуторское казачье общество.
- Что заставило вас пойти воевать?
- Любовь к Родине.
- Но возраст… Когда человеку за 60 лет…
- Но я патриот своей Родины, а возраст этому не помеха. Надо кому-то идти защищать интересы России, вот я и пошел. Без особых раздумий.
- Как бывший десантник могли бы пойти в наш казачий 108-й полк ВДВ, дислоцированный в Новороссийске.
- Пытался, но туда я как раз по возрасту и не подходил. Поэтому пошел с казаками.
- Какая у вас была воинская должность на Донбассе?
- Старший стрелок. Мы меняли друг друга на переднем крае. Три дня в окопах, затем три дня в ближнем тылу. Держали оборону, иногда сами ходили на штурм.
- Вам пришлось отбивать вражеские атаки?
- Нет, тогда они о пресловутом контрнаступе не помышляли. Только регулярно нас обстреливали. Мы занимали их бывшие окопы, где у них все было пристреляно.
- За три месяца я 15 кило сбросил по сравнению со своим обычным весом. Потому что на тебе постоянно бронежилет, боекомплект, оружие. Выдвигаясь на позиции, некоторую часть пути надо было преодолевать бегом, мокрыми на передовую приходили, хотя это было в ноябре—январе. Поначалу тяжеловато приходилось, но втягиваешься.
- Что особенно врезалось в память за три месяца боев?
- Комок горечи не проходит и поныне от боя 26 ноября, когда погибло много наших ребят из Черноморского казачьего округа, с которыми плечом к плечу стояли на передке.
- К врагу что испытывали?
- Ненависти лютой не было. Но я понимал, что это реальный враг, который продал веру православную, продал наш братский славянский союз. А самым настоящим врагом я считаю иностранных наемников. У нас был негласный приказ – не брать в плен наемников и украинских нацистов, бандеровцев. Нашему подразделению пленные не попадались, но наши ребята-казаки брали иногда, раздевали по пояс. И с нацистскими наколками – расстрел без разговоров. И у меня рука бы не дрогнула. Мой дед прошел финскую войну, затем Великую Отечественную, воевал с японцами на Дальнем Востоке, награжден орденом Красного Знамени и двумя медалями «За отвагу». А после всего этого до конца 1946 года в Волынской области, на Западной Украине, гонял по лесам бандеровцев. Я продолжаю его дело.
- Супруга на меня уже рукой махнула: с войны пришел, но с войны не вернулся. Я пойду опять в зону СВО с нашими ребятами. Несмотря на возраст. Мы все-таки казаки.
Новороссийск.
Фото автора и из личного архива Александра Испаса.
Ранее мы писали:
Вероятно, многие помнят, как с началом мобилизации повела себя часть мужчин, которых могли призвать на военную службу и отправить в зону боевых действий. Кое-кто уезжал за пределы России, кое-кто менял место жительства внутри страны, лишь бы откосить от мобилизации.
Президент РФ Владимир Путин сказал, что забота о героях, о тех, кто потерял своих близких, — не столько служебный, сколько гражданский, человеческий, нравственный долг, долг благодарности и уважения к защитникам Отечества.
«На таких и стоит Россия» — так будет называться публикация в будущей книге «Солдаты России, ушедшие в бессмертие» о подвиге жителей Тимашевского района, погибших в зоне специальной военной операции.
