К 70-летию Победы. Мемуары. В НЕБЕ НОВОРОССИЙСКА

Леонид Павлович КЛИМЕНКО

 Войну встретил в родном поселке Гайдук, пригороде Новороссийска, 10-летним подростком. В 1941 году был зачислен юнгой эскадрильи морской авиации Черноморского флота, защищавшей небо Новороссийска от вражеских авианалетов. С сентября 1942 года оставался с матерью на оккупированной территории. Вместе с другими новороссийцами в сентябре 1943 года был вывезен немцами в Крым, где в 1944 году был освобожден и зачислен воспитанником в штурмовой авиаполк, с которым дошел до Белостока. До конца войны работал на восстановлении железной дороги в Западной Украине. После войны служил на Тихоокеанском флоте. Награжден медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны», медалью Ушакова, боевыми медалями КНР и КНДР.

На поле перед нашим поселком Гайдук сразу после начала войны развернули аэродром морской авиации. Я сдружился с летчиками и матросами аэродромной команды, знал боевых ребят, видел их подвиги своими глазами. А вскоре меня зачислили юнгой в эту часть. Я помогал чинить самолеты и пополнять их боезапас после воздушных боев, чистил пулеметы и пушки на крылатых машинах.

Немцы начали бомбить Новороссийск буквально с первых дней войны. А первый воздушный бой я лично наблюдал в начале августа 41-го. Был ясный день, когда со стороны Анапы на наш порт вышло шесть «Юнкерсов». Фашистские стервятники так были уверены в своем превосходстве в небе, что у них даже не было истребителей охранения. Но вот строй фашистов нарушили наши истребители, они врезались в их построение и стали разгонять стервятников по сторонам. На один «Юнкерс» насело сразу три наших истребителя, отгоняя его от порта туда, откуда он прилетел. Поливая врага из пулеметов, довели примерно до села Глебовка, над которым бомбардировщик загорелся и взорвался в воздухе, разломившись пополам. Он врезался в землю с оглушительным грохотом, который слышался во всех окрестностях Новороссийска. А над местом падения поднялся огромный черный столб дыма.

Мы наблюдали за этим боем на улице, где собрались едва ли не все жители нашего поселка. И первый сбитый вражеский самолет все приветствовали громогласным «ура!» и аплодисментами. Восторг испытали все, от мала до велика!

Были и жестокие потери с нашей стороны. Особенно мне запомнилась геройская гибель в начале сентября 1942 года, когда немец уже стоял у ворот Новороссийска, лейтенанта Николая Чикова, который похоронен в братской могиле в центре Гайдука. Ему было чуть больше двадцати лет, в Одессе у него осталась жена и маленькая дочь.

Во время воздушного налета на лидер «Ташкент» 2 июля 1942 года лейтенант Чиков выполнял на своем истребителе учебные стрельбы в районе села Глебовка. Когда появилась стая фашистских самолетов, Николай вошел в их строй над горой Колдун в районе села Мысхако. Вторично зайдя на немецкие бомбардировщики, он сообщил на аэродром по рации, что ранен в плечо и руку. В этот момент на него насел «Мессер». Николай повел свою машину низко над землей вдоль железнодорожного полотна в сторону Гайдука, на аэродром. Мы видели, как неуверенно он вел самолет, покачивая плоскостями. Тянул, как говорится, до последнего, чтобы посадить истребитель и сохранить его. Но сделать этого лейтенанту не удалось. «Мессер» настиг его и прошил наш самолет очередью из пулемета. В ста метрах от аэродрома у всех на виду Николай Чиков погиб. Хоронили его с воинскими почестями.

Он был, как говорится, компанейский парень. А детей любил так, что я даже не могу передать словами. Дядю Колю знала все наша местная ребятня. Он мог найти с детьми общий язык. Когда забегал в наш клуб посмотреть кино, видел столпившуюся у кассы детвору, давал команду «В шеренгу становись!» и покупал билеты на всех, после чего веселая толпа ребятишек во главе с дядей Колей шла смотреть фильм.

В свободной время летчики ходили с нами, ребятами аэродромной команды, купаться в заводском бассейне. Когда они шли, опустив головы и не разговаривая, мы знали, что кто-то из летчиков не вернулся с боевого задания. В такие дни под кустом у взлетки всегда стоял полный стакан вина с краюхой хлеба. Так было и в день похорон Николая Чикова. Его провожали в последний путь все ребята поселка, было много женщин, шел строй матросов эскадрильи. А в небе на всем протяжении пути от аэродрома до места захоронения, будто зовя за собой ввысь, кружили наши самолеты.

Каждый раз, проезжая на маршрутном автобусе мимо клочка земли, где упал самолет Николая, вспоминаю о нем. Сколько буду жив, столько буду помнить тот трагический воздушный бой…

А море в тот день кипело от взрывов, небо горело от стрельбы зениток. Казалось, бронепоезд «народный мститель» никогда еще так остервенело не палил из своих четырех зенитных стволов, как в день налета на лидер эсминцев «Ташкент». Бронепоезд стоял как раз в выемке перед станцией Гайдук и бил по разворачивающимся фашистским самолетам. В тот день Черноморский флот потерял несколько кораблей. За 45 секунд от прямого попадания бомбы затонул красавец «Ташкент».

И сколько еще таких страшных дней до Великой Победы предстояло пережить нам!..

К 70-летию Победы. Мемуары. Сталинградская правда  

К 70-летию Победы. Мемуары. На плацдарме  

К 70-летию Победы. Мемуары. В ГЛУБОКОМ ТЫЛУ

К 70-летию Победы. Мемуары. КЛЮЧ К ВОЕННОЙ ТАЙНЕ  

К 70-летию Победы. Мемуары. ПРИНЯЛ ПЕРВЫЙ УДАР НА СЕБЯ

К 70-летию Победы. Мемуары. ИЗ КИЕВСКОГО КОТЛА

К 70-летию Победы. Мемуары. МОРСКАЯ ДУША

К 70-летию Победы. Мемуары. В ОККУПАЦИИ

К 70-летию Победы. Мемуары. ВОЙНА ПОСЛЕ ПОБЕДЫ

К 70-летию Победы. Мемуары. ЧЕРНЫЕ НОЧИ ОККУПАЦИИ