Происшествие в Плодородном: Желаемое за действительное или действительное за желаемое? Вот в чем вопрос.

Уже не только Кубань, но и вся страна обсуждает происшествие в поселке Плодородном близ Краснодара. Событие 12 августа, наложенное на фон не утихающей в СМИ и политкругах дискуссии вокруг национально-миграционного вопроса в изложении губернатора Кубани Александра Ткачева, приобрело особый оттенок, стало выпуклым, вернее, вспучивающим как проблему, так и ее восприятие гражданами.

Однако довольно непроясненная событийная часть делает некорректной и оценочную, если иметь в виду саму драку. Хотя вся ситуация позволяет сделать и вполне ясные выводы. Чтобы к ним подступиться, разберем картину на пазлы.
Итак, с чего все началось.

…В маленьком поселке Плодородном средь бела дня группа кавказцев напала на местных жителей возле продуктового магазина и жестоко их избила. Одним из пострадавших оказался семнадцатилетний Андрей Вавилкин. Его друг и сосед Андрей Игнатенко, приехавший в родной поселок на летние каникулы, на своей страничке в соцсети выложил сообщение: «Избитая чеченцами женщина опознает нападавших. Подростки и несколько избитых мужчин сейчас лежат в больницах. Это чудовищное преступление не должно быть замолчано! Необходимо найти и строго наказать распоясавшихся в Краснодаре детей гор!».

Интернет взорвался: «ретвитните», «распространите», «гнать их отсюда» и так далее.

А что же случилось на самом деле? Кавказцы были, драка тоже, избитые есть — сегодня это установленные факты. Но вот что рассказывают очевидцы.

В 11 утра в воскресенье 12 августа, в «святой» для гастарбайтеров День строителя возле магазина появились две неместные и нетрезвые личности. Были настолько пьяны, что один все время падал и второму приходилось поддерживать его. Из беседки возле магазина за происходящим наблюдали местные жители, которые также были навеселе: трое мужчин, пара подростков, женщина. Один из них сердобольно предложил помочь привести тело в вертикальное положение. В ответ получил грубый ответ: мол, мы, джигиты, сами разберемся. Местные тоже за словом в карман не полезли и сказали на доступном языке, что джигиты так себя не ведут. Кавказцы ушли, аборигены продолжили посиделки.

Через полчаса Александр Письменский вышел из двора и направился к маме, проживающей в ста метрах от его дома, — попить кофейку. Перейти улицу не успел, дорогу преградила группа — человек пятнадцать. Предводитель группы (да-да, люди так говорят: «предводитель») остановил Александра и обратился к одному из своих с вопросом:
— Он? Тот, прищурив один глаз, неуверенно заявил, что вроде похож.
Александра Письменского ударили по щеке, а после того как 38-летний трезвый человек возмутился, его еще несколько раз ударили. И пошли далее по поселку. Как рассказала мама Александра Людмила, она очень испугалась, когда сын практически на четвереньках влетел в калитку ее дома.

Далее события развивались стремительно. Рассказывает Людмила Куц, мать одного из пострадавших — Романа Куца, которая находилась в тот день возле магазина:
— Мы не поняли, что произошло. Внезапно во двор ворвалась толпа из пятнадцати кавказцев, с криком «Перережем всех!» сбросила мужчин, находившихся в беседке, на землю и стала избивать ногами. Я еле успела из этой страшной бойни выдернуть 16-летнего парня, а то бы его затоптали. Мы очень испугались, я закричала: «Вызывайте полицию!», после этого кавказцы быстро убежали. Все произошло быстро, минуты за три, не больше! Детей напугали, мальчика девятилетнего задели, он упал с велосипеда и плакал потом от испуга, женщину пнули.

Еще одна местная жительница (она отказалась представляться, впрочем как и все местные, кто беседовал с нами) рассказала, что именно она звонила на 02 в дежурную часть. Приехавший наряд полиции, по ее словам и свидетельству других очевидцев, запросил подкрепление, которое все прождали безрезультатно в течение часа. Прибывший наряд заявил жителям, что это дело для участкового, и отбыл.

Пока мы беседовали с женщинами, за нами неподалеку наблюдал мужчина.
— Бесполезно их искать! — хитро улыбаясь, сказал он. — Они в течение часа собрали вещи и уехали на такси. Мы с мужиками побежали на базу, где они жили, так там только один грязный матрац остался. Сторож нам и сказал, что они уехали. Я лично бегал по поселку и искал их — не стало их почти сразу же.

На обратном пути за нами увязался подросток. В безлюдном месте он поинтересовался, из какого мы СМИ, а потом поделился любопытной информацией (конечно же, отказавшись называть свою фамилию, только имя — Игорь):
— Эти посторонние появились здесь дня за три до случившегося, пьянствовали, местных задирали, демонстрировали нам, что они мощная сила. У них даже лидер был — качок такой, лет 17, с бородой, в черной майке с надписью «М-1». Так вот он всех и задевал постоянно. Достал. Мы уже сами думали им надавать, но тут такое случилось.

Мы, журналисты, были в поселке 15 августа. Приехав, попытались отыскать представителей местной власти или участкового. Селяне только смеялись в ответ:
— Нет у нас администрации и участкового нет.

Но нам неожиданно повезло. Появилось сообщение, что на 19 часов назначен сход граждан, на встречу с жителями приедут представители полиции и муниципальной власти. А ранее, в 15 часов того же дня, состоялся другой сход, о котором официально нигде не говорилось. Мы его не пропустили. Картину события мы с помощью очевидцев установили, она подтверждена и выступлениями жителей на сходе, потому к представителям властей Прикубанского округа у нас было всего два вопроса: почему в поселке с таким наплывом мигрантов (вокруг — стройки) нет пункта полиции? И кто же все-таки решает административные вопросы, то есть представляет исполнительную власть?

Оказалось, что сюда уже полгода не могут подобрать участкового, а его обязанности исполняет Эмиль Козыров — он один на несколько участков. По поводу власти: в поселке, сказали нам, есть председатель ТСЖ, и она здесь главная. При этом, правда, у нас не пропало желание узнать, какими властными полномочиями наделен председатель товарищества собственников жилья.

Оставив вопрос в перечне непроясненных, пришли на вечерний сход граждан. На него прибыли уже только представители полиции, общались с жителями заместитель начальника ГУ МВД России по Краснодарскому краю Юрий Кузнецов и начальник УМВД по Краснодару Олег Агарков. Не будем пересказывать то, что уже прозвучало раньше. Процитируем опубликованное на сайте ГУ МВД по Краснодарскому краю сообщение: «В результате выяснилось, что 12 августа местные жители отмечали День строителя и распивали алкогольные напитки. Между ними произошел конфликт, переросший в драку. Один из них сообщил в полицию, что его избили. Сообщение было сразу же зарегистрировано, на место происшествия выехала следственно-оперативная группа. В результате было установлено, что ни один из участников драки травм, опасных для жизни и здоровья, не получил. Причина конфликта — бытовое пьянство.

На предложение сотрудников полиции снять побои заявитель ответил отказом и сообщил, что никаких претензий к участникам драки уже не имеет. Также были проверены «свидетели», на которых ссылались в публикации, — оказалось, что таких людей просто не существует.

На внеплановом сходе местным жителям было предложено написать заявления о преступлениях или правонарушениях, свидетелями или участниками которых они стали. Но никто так и не обратился в полицию. Тем не менее проверка еще не окончена, ее результаты будут сообщены дополнительно».
Шрифтовые выделения сделала редакция. Фабулу происшествия вы уже знаете. Потому и вас, скорее всего, удивят «местные жители», тогда как ясно, что одна сторона конфликта — чужаки. О «выезде полиции» тоже было сказано выше. Странно, что никто ни к кому уже «претензий не имеет». Можно не продолжать?

Сильно удивил тот факт, что на сходе с полицией не было ни одного пострадавшего, ни одного очевидца. Женщина, рассказывавшая днем на сходе, как все было, уже тихонько стояла в стороне и молчала, хотя в это время Юрий Кузнецов взывал к собравшимся:
— Кто свидетель? Выходите, расскажите, что вы видели? Где свидетели?!

Мы спросили у этой женщины, почему она молчит. — Я так устала. Не хочу. В прокуратуре допрашивали. Устала… Так обидно, что из нас сейчас делают алкоголиков, вместо того чтобы разбираться.

Очень поразил во время схода вывод Юрия Кузнецова:
— Если бы и те и другие были трезвые, такого бы не произошло! Ага, наконец и другие появились, а ведь в информации ГУ МВД их как бы и не было! Пьют, конечно, в поселке. Но не все!

Меньше всего нам хочется метать гневные филиппики в адрес властей и органов. Лучше давайте поставим конкретные вопросы:
— Почему сход и проверка случились только после шумихи в интернете, а не сразу, по свежим следам?
— Почему в поселке нет пункта полиции, медпункта, представителя администрации?
— Не кажется ли странным, что пострадавшие не хотят писать заявления в полицию? И почему никого из очевидцев не было на вечернем сходе? С ними поработали — если да, то кто?
— Куда делись приезжие кавказцы сразу после драки? Их как ветром сдуло, по рассказу одного жителя, после драки ровно через полчаса.
— Нет ли сомнений в том, что они — действительно строители?
— Будет ли полиция искать участников драки с той, приезжей стороны?

…Мы упомянули в начале материала о разных оценках. Кое-кто нажимает на межнациональный вопрос, так и видится стремление выпятить эту болячку на всеобщее обозрение. Свидетельства тому — быстро состряпанные из короткого сообщения целые материалы. Но послушаем жителей поселка, вокруг которого, как мы уже сказали, идет активная стройка и работают там в основном трудяги из Средней Азии. Они им не мешают, говорят жители. Но слишком уж много их стало. А количество обязательно перерастает в качество, порой не самого лучшего свойства. Это уже задача власти.

Вопрос этот, главный, пожалуй, в дополнение к уже заданным. Потому что те — о конкретном происшествии.
А этот — о жизни не только в конкретном Плодородном, но и в России в целом.

Галина Титаренко.
Специально для «ВК Пресс».