Из-за кого застрелился контр-адмирал: Краснодарский врач прокомментировал ситуацию с недоступностью лекарств
Как у нас часто бывает: на какую-либо кричащую проблему власти, должностные лица — другими словами, «Боги центра» — обращают внимание после чьей-либо смерти. В данном случае смерти не простого человека, а человека заслуженного, который принес немалую пользу Родине.
Сама Ольга Голодец распорядилась выяснить, кто виновен в смерти 66-летнего контр-адмирала Вячеслава Апанасенко. Он занимал должность начальника управления ракетно-артиллерийского вооружения ВМФ, был экспертом по баллистическим ракетам подводных лодок. До выхода на пенсию Вячеслав Апанасенко занимал должность начальника управления ракетно-артиллерийского вооружения ВМФ. Он был экспертом по баллистическим ракетам подводных лодок.
Сейчас проводят комплексную проверку, пытаются выяснить, почему тяжело больному было отказано в обезболивающих препаратах. Другими словами, чиновникам необходимо в короткий срок найти «стрелочника» и наказать.
Удивительные люди, эти чиновники. Они думают, что народ глуп и ничегошеньки не понимает. А виноватых-то не найдут. У семи нянек дитя без глазу, и ни одна конкретная нянька не виновата. Так выстроена сама система, и это для системы принципиально: коллективная безответственность. А выстроили ее именно те, кого контр-адмирал и обвинил в своей смерти.
Напомним, в минувший понедельник, когда все находились в эйфории от открытия Олимпиады, в Первой градской больнице умер Вячеслав Апанасенко. Он тяжело болел. Рак поджелудочной железы в последней стадии. То есть никаких надежд, обычно люди после такого диагноза и полгода не дотягивают, он жил полтора.
Но умер он не от этого. Мужественный человек готов был терпеть боль, но не мог смотреть на страдания родственников, которые часами простаивали в аптеках, в медицинских учреждениях за снимающими нечеловеческие страдания лекарствами. Седьмого февраля, после того, как жена так и не смогла достать обезболивающее, контр-адмирал пустил себе пулю в висок, три дня был в коме, на четвертый — умер. Апанасенко оставил предсмертную записку: «Прошу никого не винить, кроме Минздрава и правительства. Сам готов мучиться, но видеть страдания своих родных и близких непереносимо».
О причинах такого поступка рассказала его дочь Екатерина Локшина: «Мама пробегала целый день в поликлинике, собирала подписи для того, чтобы выписали рецепты на пять дней обезболивающих лекарств. И когда в конце дня не хватало одной подписи, поликлиника закрылась. Домой она пришла ни с чем. Для отца это стало последней каплей».
Безумная система выдачи онкобольным пациентам обезболивающих препаратов не нова, и возникла не вдруг. То там, то здесь по регионам России вспыхивают скандалы, связанные с этим. Минздрав прореагировал на это новым приказом № 11.75н, который разрешил врачам-онкологам принимать единолично решение о назначение обезболивающих. Прошу заметить — врачам-онкологам. Но где вы в районной поликлинике найдете врача-онколога? Их нет. И чаще всего эти препараты назначает врач-терапевт, семейный доктор, врач общей практики. Он, и еще длинная цепочка разрешающих.
Как это происходит в идеале? Врач оценивает состояние больного, делает вывод о необходимости назначения препаратов, делает запись в амбулаторной карте, с карточкой идет к заведующему отделения, председателю врачебной комиссии. У заведующего свои документы и «талмуды», куда вносятся все данные, «номера, явки, пароли». Он ставит свою подпись. Потом следующий на очереди — поход к главному врачу. То же самое — записи в журналы, «амбарные книги» для проверяющих. Только потом рецепт с карточкой вновь появляется у лечащего врача. Рецепт выдается больному на руки для получения в аптеке долгожданного лекарства. В аптеке — своя история. Если нет препарата, рецепт ставят в очередь. Но при этом нужно учесть, что срок действия рецепта — пять дней. По истечении срока — заново по кругу. И хорошо, если все эти нужные люди находятся в одном месте. Иногда бывает врач в дополнительном офисе, а администрация поликлиники на другом конце города. А еще попробуй застать на месте всех.
Доктора все выполняют строго по инструкции, спущенной сверху. Они панически боятся сделать шаг в сторону от многостраничных инструкций, даже когда пациент лезет на стену от нечеловеческой боли. А кто этот шаг делает, оказывается на скамье подсудимых.
И таких случаев предостаточно. Например, недавний случай в Красноярске. Когда врача осудили за то, что она выписала рецепт своему тяжелобольному знакомому на майские праздники. Его лечащий врач отказалась это сделать, так как квоты на бесплатное получение лекарства закончились. Человек испытывал страшные муки. Врач выписала рецепт, несмотря на то, что больной не являлся ее пациентом. В аптеке выкупал лекарство другой человек. Правда выяснилась после проверки аптеки.
Комментирует врач общей практики пригорода Краснодара (по известной причине отказался называть свое имя):
А что нового можно сказать по этой ситуации? Ни один чиновник не скажет, что плохо придумал приказ (наоборот — все продумали) и будет винить исполнителя, в итоге найдут козла отпущения, человека, который меньше всего нужен для системы. И все свесят на него или решат, что врач и медсестра на дому должны выписывать или приносить домой препараты таким больным (а соцработники будут за это получать зарплату). В итоге всё как всегда... Вспомните, сколько было шума по поводу того, что у врача очень много бумажной работы. И что в итоге? Пришли проверяющие на прием, головами покачали — «да, очень много пишите. Заведите еще журнал, чтобы все, что пишите в карточку и в рецепт, было в одном месте, чтобы было удобно проверять...»
А по поводу сильнодействующих средств, обезболивающих препаратов... У нас четко по инструкции: врач делает запись в амбулаторной карте, т. к. амбулаторная карта на руки не выдаётся, то медсестра передает ее администрации поликлиники на выписку рецепта, затем на ВК (врачебная комиссия), после чего медсестра привозит ее снова врачу. Занимает примерно вся эта процедура неделю. Иногда больные сами проделывают этот маршрут (1-2 дня), если в поликлинике нет лицензии на наркотические средства — еще требуется вердикт главного врача (который часто в разъездах), потом отправляются в соседнее медучреждение, у которого есть лицензия. При этом обеспечивается строгий учет использованных ампул или обезболивающих пластырей, родственник подписывает обязательство сдать их, его предупреждают о возбуждении уголовного дела при нарушении правил.
Многие обвиняют в такой бесчеловечной системе борьбу наркоконтроля с оборотом наркотиков. Но, по мнению, специалистов, незаконный оборот наркотиков в нашей стране — 100 тонн героина в год. На медицину, если взять пересчет на героин, придется 1 процент. Риск попадания морфина на черный рынок ничтожен. Получается, с теми, кто ворочает мешками героин, разбираться трудно, а вот врачи, несчастные больные — главные враги.
Кроме того, известно, что наркоману нужна высокая концентрация в короткое время, а, например, пластырь рассчитан на трое суток, он выдает дозу постепенно. Да и препараты используются разные.
Как указала исполнительный директор «Аптечной гильдии» Елена Неволина на круглом столе по этой проблеме, наибольшие число вопросов возникает с получением обезболивающих препаратов в регионах. Дело в том, что выдачей таких препаратов занимаются государственные аптеки, а в регионах такие сети сворачивают из-за отсутствия бюджетной поддержки. И хотя в ФСКН признают, что уже много лет краж наркотиков из аптек не регистрировалось, правила хранения только ужесточаются. В итоге региональным аптечным сетям проще вообще отказаться от реализации наркотических препаратов, чем следовать жестким правилам их хранения.
По расчетам Центра паллиативной помощи онкологическим больным, в обезболивании наркотическими анальгетиками в России нуждаются 433 тысяч человек. Согласно рекомендациям ВОЗ, эти люди должны получать препараты в неинъекционных формах. Однако щадящее обезболивание получает лишь небольшой процент пациентов, а в некоторых регионах такие лекарства и вовсе не применяются из-за опасений наказания за нарушения отчетности.
И самое страшное, ведь это не один острый вопрос в медицине, касающийся адекватной помощи больным. Приказы создают люди абсолютно далекие от реальных проблем в этой отрасли. Взять хотя бы бесплатное обеспечение лекарствами детей до трех лет...
Инна Васильева
Специально для «ВК Пресс»
