Сергей Морин: «Поначалу капитаном дальнего плавания быть не мечтал и океанами совсем не грезил»

Шторма в северной Атлантике, тропические ливни у берегов Бразилии и Азорских островов, дельфины за бортом судна в Эгейском море. Хаммерфест и Санта-Крус-де-Тенерифе, Роттердам и Торсхавн, Циндао и Белфаст, Галифакс и Кобе, Рио-де-Жанейро и Акюрейри… Уверен, что большинство читателей многих из этих названий никогда не слышало(в том числе и я), максимум знакомы с этими уголками планеты по телепередачам о дальних странах. А между тем это далеко не полный список мест, где довелось побывать Сергею Морину. Он не солдат удачи, не путешественник, не миротворец. Сергей Александрович – капитан дальнего плавания с 33-летним морским стажем. А самое необычное то, что познакомились мы с этим человеком не в порту Одессы или Новороссийска, где встретить капитана не столь сложно, а в тихом Приазовском поселке Глафировка у основания одноименной косы, между Таганрогским заливом и Ейским лиманом. Там капитан и живет последнее время. Однако обо всем по-порядку…

- Сергей Александрович, каждый мальчишка в детстве мечтает стать летчиком, космонавтом, или капитаном, но становятся ими лишь единицы…

- Я поначалу был вполне равнодушен к морям и океанам – наверное потому, что никогда их не видел… Океаны были слишком далеко от города Пугачева Саратовской области. Семья сугубо сухопутная - отец дальнобойщик, мама – медсестра в роддоме. После школы я вообще поступил в Саратовский политехнический институт на строительный факультет. Все стандартно. Но только проучившись курс понял, что профессия строителя мне не интересна. Ушел из вуза и был призван на Черноморский флот в Севастополь. Тут-то и случилась наша с морем любовь!

За считанные дни до демобилизации армейский друг уговорил ехать в Мурманск, откуда он был родом – соблазнил суровой северной красотой и романтикой. Там я устроился матросом на вспомогательный рефрежераторный флот, после поступил в Мурманское высшее инженерно-морское училище, которое закончил в 1992 году.

- Жизнь каждого моряка, а тем более капитана, наверняка содержит немало ярких событий. Не поделитесь воспоминаниями?

- Много всего было: довелось побывать в «навале» - так называется столкновение судов, которое не приводит к крушению и жертвам. Это произошло лет восемь назад в Норвежском море, возле острова Медвежий. Подошедший к нам траулер сгружал в трюмы рыбу. Оставалось совсем немного, когда внезапно налетел шквал. Капитан траулера не успел правильно отреагировать, и волна бросила их судно на наше. По счастью обошлось небольшими повреждениями, но ситуация была не из приятных.

Доводилось видеть пиратов - возле побережья Сомали и в Малаккском проливе. Правда, до абордажа дело не доходило.

Помогали в свое время с ремонтом небольшого канадского порта Галтус, за что канадцы нас благодарили…

- Традиционный вопрос – где вам больше всего понравилось?

- Пожалуй, в Бразилии. Частенько раньше туда ходили. Ресифи, Рио, Итажаи. Даже немного португальский язык освоил. Особенно запомнилось, как вылетал из аэропорта Сан-Паоло в декабре: было +45, за сутки добрался через Москву до Мурманска – минус 20. Хорошая страна Бразилия, и люди там в основном отзывчивые и доброжелательные. С потомками белоэмигрантов познакомился – очень интересовались, каково теперь в России.

- А сейчас вы еще ходите в моря?

- Сейчас я уже считаюсь пенсионером, но моя капитанская лицензия действительна до 2016-го года. Поэтому периодически приглашают в рейсы - в основном это Турция и Египет.

- Скажите, какое самое яркое впечатление оставило у вас последнее плавание?

- К сожалению, последний поход оставил у меня в душе сплошной негатив. Я управлял судном «Лотос-1», нашей целью был порт Торос в Турции. Уже во время плавания получил сообщение от владельцев судна, что они больше в нем не нуждаются и решили пустить его на металлолом. Крепкий надежный корабль… Я чувствовал себя предателем, когда вел судно к «кладбищу» кораблей в сухом доке, где их режут на части. Вообще это модное слово «нерентабельно» иной раз наводит на размышления – а что в нашей стране сейчас рентабельно? Хорошо еще не додумались пока пустить «Медного Всадника» в Петербурге на цветмет…

 Действительно, печальная история. Сергей Александрович, последний вопрос – как вы оказались в Глафировской «гавани», почему выбрали деревню? Неужели не захотели поселиться в Петербурге, Крыму, Сочи?

- Я рассматривал немало вариантов моего нового пенсионного места жительства, так как Мурманск хотя и обладает особенной прелестью, все-таки слишком суров. Непременным условием было то, чтобы рядом было море. Моряк без моря – не моряк, пусть даже и на пенсии. Присматривался к Одессе, Питеру, Владивостоку. Даже к Адриатическому побережью Хорватии. Но подаваться на чужбину все же не захотелось. К тому же сделал для себя вывод, что жизнь на селе гораздо комфортнее и лучше, чем в крупных городах – здесь никакие кризисы не страшны, не говоря уже об экологии. А на мысль о Приазовье меня навел мой бывший работодатель, в прошлом прекрасный капитан - Анатолий Сергеевич Воловик. Он и его компаньон – Виктория Владимировна Струкова - пригласили меня на работу в Ейск. Редко доводилось иметь дело с такими честными и порядочными людьми.
Попав в эти места, я объехал, наверное, с дюжину городков и поселков, выбирая место по сердцу, но увидев Глафировку, сразу понял – это мое! Тихое, уединенное место, очень здоровый климат, в отличие от большинства городов Черноморского побережья Кавказа. Очень понравились и местные жители. Скажу по секрету, что именно в Приазовье я встретил свою вторую половину…

А что касается нашей Глафировки - уверен, что за ней большое будущее как за новым детским курортом. Так что своих внуков рассчитываю растить только здесь!

P.S. Во мнении, что жизнь на селе комфортнее, чем в больших городах, Сергей Морин не одинок. Последнее время все больше жителей мегаполисов переселяются на лоно природы. Речь прежде всего не о вчерашних выходцах из села – те, как правило, мертвой хваткой держатся за обретенный «рай» каменных джунглей. А вот коренные горожане, которые уже устали от благ цивилизации, охотно переселяются в села. Таково новое «переселение народов».